"В голове растут грибы, и сидит олень." "А оборотни могут заболеть волчанкой?" (с)
Обзорам SH
Автор: Koshka-matryoshka
Беты (редакторы): bestbest
Фэндом: Шерлок BBC
Персонажи: Джон Уотсон и кое-кто ещё
Рейтинг: PG-13
Жанры: Фэнтези, Мистика, AU, Мифические существа
Описание:
"Джон смотрит в её светлые прозрачные глаза и вспоминает рассказы о детях, которые однажды попали в страну эльфов.
Мама выглядит так, будто она оттуда и не возвращалась."
Посвящение: для друзей и тех, кому понравится.
Арт:смотреть
«И сему провидению препоручаю я вас, дети мои, и заклинаю:
остерегайтесь выходить на болото в ночное время,
когда силы зла властвуют безраздельно.»
А. Конан Дойл, «Собака Баскервилей»
читать дальшеДалеко на севере Англии, в Озёрном краю, там, где торфяные ручьи лениво впадают в полноводную реку Иден, раскинулся маленький городок Карлайл.
Прозрачные почти до звона сумерки опадают на лес, укрывают его пронзительно-голубой вуалью с редкими блёстками первых звёзд. Любопытствуя, Джон запрокидывает голову к небу — тёмные веточки-пальцы складываются над его головой, сплетаются в узорчатый свод, переходя в массивные стволы-колонны. Он зябко ёжится, выдыхая маленькие клубочки белёсого пара и продолжает свой путь.
***
Джону семь — семь с половиной, я большой — и он подозрительно относится к сказкам.
Хотя их городок настолько странный, что поневоле начнёшь верить во что угодно.
Мать с мечтательным взглядом рассказывает о сидах и банши, о холмах Шотландии, запутавшихся в молочно-белых туманах, о родном Белсхилле, в котором по ночам слышен далёкий стук молоточков гоблинов. Странная Элизабет Ватсон, чудачка Элизабет — так её называют в городе за глаза, шепчутся за спиной, но мама не слышит их — она где-то далеко, в сказаниях Британских островов и хлопотах о своём цветочном магазине.
Джон смотрит в её светлые прозрачные глаза и вспоминает рассказы о детях, которые однажды попали в страну эльфов.
Мама выглядит так, будто она оттуда и не возвращалась.
Однажды, когда они идут с воскресной службы, соседский мальчишка Андерсон выкрикивает ей вслед «Сумасшедшая!», и Джон со всей яростью валит его на землю. Он довольствуется выбитым молочным зубом обидчика и оторванным рукавом рубашки, не понимая, почему мама грустно качает головой.
Их соседка, миссис Нортон, постоянно вспоминает чертей, особенно когда он задумчиво обрывает её фиалки— чтоб тебя черти унесли, Джон Ватсон! – свято веря в кару небесную.
А вот старик Джо Эванс не страдает набожностью, радуясь пятаку на выпивку.
Джону семь, и он не любит эльфов — остроухих и неправдоподобно хрупких на картинках книжки со сказками, не любит эти красивые, но странные лица. А фиалки он обрывает исключительно из любопытства — вдруг найдёт туфельку феи?
Мама говорит, что людям нужна вера в «добрых соседей», так на шотландский манер она называет фэйри.
А Джону кажется, что ей самой отчаянно хочется верить хоть во что-нибудь, в гномов или то, что её болезнь лечится. Он всё понимает, не маленький.
Юному Джону Ватсону так мало книг и простых рассказов, ведь всё хочется увидеть своими глазами, потрогать на ощупь. Он прогуливает школу и, вооружившись железным прутом, часами лежит в засаде, подкарауливая гриндилоу, а однажды видит у реки старуху — это ведь просто старуха, правда? - которая, бурча, полощет у реки бельё. Он опасливо проходит мимо, не замечая пристальных взглядов в спину.
Одним тёплым августовским вечером Джону надоедает слушать, как в своей комнате мама кашляет и вздыхает, ходит из угла в угол, скрипя половицами, и капает остро пахнущие лекарства. Дождавшись, когда она ляжет, он надевает любимый бежевый свитер, берёт пару конфет, припасённый с обеда сахарный рогалик и вылезает в окно, почти бесшумно падая в пышные кусты георгинов миссис Нортон. Ничего, он утром вернётся и всё поправит, правда же?
Он долго бежит по главной дороге, оглядываясь — не окликнет ли кто — и наконец выходит за пределы города, на пустыри, усеянные жёлтыми головками первоцвета, за которыми виднеется густой тёмный лес. По пути к лесу мелькают ржавые от торфа ручейки, прячась в заросли коричневого вереска — он стелется по земле, колышется и нашёптывает вслед Джону старинные истории этих мест. Где-то за лесом начинаются болотные топи.
Лес его не пугает - честно-честно, а палка просто так, да и нет тут никаких волков. Наверное.
Он идёт по узкой тропинке, петляющей между пушистых на ощупь ото мха деревьев, которая постепенно тает в высоких папоротниковых зарослей. Вот зачем он здесь. Папоротники.
Однажды мама рассказывала, что цветок папоротника обладает целительными свойствами, и сорвать его можно только раз в году. Джон не был уверен, что это тот самый день, но попытаться стоило.
Джон продирается сквозь кусты, отводя широкие листья маленькими ладошками, заглядывает в самую сердцевину расходящихся в стороны листков — а может, в этом ? Или вон в том? Или в следующем? - пока не понимает, что забрёл совсем глубоко. Ветки над головой теряют чёткость, накрывая его куполом. Становится холодно.
Ветки с сухим треском ломаются под ногами, но на любой звук он боится оглядываться. Джону кажется, что за ним шаг в шаг следуют зыбкие тени — чуть забудься, оглянись, и столкнёшься с ними нос к носу, глядя в глаза-дыры, а потом они раззявят свою огромную пасть и...
Джон на мгновение обмирает и припускает бегом. Так быстро он не бежал, даже когда старик Эванс рассказал ему про бугимена.
Впечатлённый баснями про огромные зубы и когти, Джон очень долго забирался на кровать, прыгая с разбегу на перину — с леденящим душу восторгом он подтягивал ноги выше, чтобы точно никакой бугимен не сцапал. Впереди маячит бледный свет, мигающий сквозь сеть ветвей, словно свечка на ветру.
Вот и Джон несётся навстречу свету, отмахиваясь от хлёстких веток и кустов, зажмуривается, перепрыгивая кочки, а темнота уже наступает на пятки, лижет стоптанные подошвы грязных ботинок, на которые налипли влажные травинки и пыль.
Силы на исходе, сердце бьётся в горле, и он забивается между корнями большого дуба, пытаясь успокоиться. В оглушительной тишине слышно, как лес тихо шумит ветвями над головой. Громко ухает сова.
Теперь ему действительно страшно. Так хочется обратно домой, сидеть на кухне за столом, накрытым потёртой клеёнкой в цветочек, шумно дуть на горячий чай — без сахара, потому что «э-ко-но-ми-я» – пока мама листает очередную книжку, тихонько напевая легенду о сиде Элис.
Джон зябко обхватывает себя ладонями и устало прикрывает глаза, когда вдруг лицо начинает щекотать неяркий тёплый свет.
На расстоянии вытянутой руки зависает светящийся жёлтый шарик, он даже привстаёт, чтобы получше разглядеть и охает: из шара, словно из сияющего мыльного пузыря, на него смотрят пытливые крошечные глаза.
Это же Джилл-жжёный-хвост!
Точнее, Джек, поправляет себя Джон и завороженно таращится на блуждающий огонёк: мальчик, на вид чуть старше самого Джона и не больше шести дюймов ростом; но руки его изящнее и длиннее, чем у обычных детей, а белая кожа матово светится. Вокруг маленького, слегка вытянутого скуластого лица вьются золотистые волосы, порождающие вокруг жёлтые искорки. А ещё он абсолютно голый.
- Привет,- шепчет Джон, - тебе не холодно ? - а потом добавляет, - у меня есть платок.
Джек-с-фонариком улыбается и отрицательно качает головой, когда Джон суетится и вместе с крошками вытягивает из кармана относительно чистый платок в крупную клетку. На уголке старательная, но кривая вышивка JW.
- Ты не такой, как рисуют в книжках, знаешь? Гораздо симпатичнее, - Джон засовывает платок обратно, а огонёк пожимает плечами, мол, ну, что поделать.
Мальчик задумчиво шарит в другом кармане и достаёт слегка помятые конфеты и рогалик, с которого почти обсыпался сахар.
- Хочешь? - Джон облизывает приставшие к пальцам сахаринки, но блуждающий огонёк смотрит ему в глаза, и где-то в затылке появляется щекочущее чувство, сливаясь в шелестящее «Есть — скучно». Слова тихо проносятся в голове, словно кто-то ворошит палкой кучку опавших листьев.
Джон довольно жуёт, не переставая спрашивать:
- Это тебе скучно, а я голодный. А ещё в книжках пишут, что ты душа, которая не попала в рай. Ты душа? - мальчик-огонёк снова пожимает плечами. «Не знаю».
- Наверное, тебе здесь одиноко? У тебя есть друзья? - и снова шелестящее «Нет».
Тогда Джон решается:
- А хочешь, я буду приходить к тебе сюда каждый день и мы будем играть? Хочешь со мной дружить? - Джек-с-фонариком радостно улыбается, взмывая выше и кружась вокруг мальчика волчком. Джон смеётся и поднимает руки:
- Хорошо, только после школы. Меня там учат писать длинные слова и складывать числа, - огонёк беззвучно фыркает и показывает всем видом, что это тоже ужасно скучно.
- Только вот найду цветок папоротника, ты видел такие? Он для мамы, чтобы она поправилась, тогда мы вернёмся в Шотландию... Стой, куда ты? - блуждающий огонёк срывается с места, резко петляя между тёмными стволами.
Джон спешит за ним, стараясь вовремя пригибаться и не удариться лбом о раскидистые ветки. Шар поворачивает влево и внезапно замирает над одним кустом. В самой сердцевине папоротниковых листьев тлеющим угольком горит маленький красноватый цветок.
- Ух ты! - Джон тянется и осторожно срывает длинный гибкий стебель. - А теперь ты выведешь меня отсюда? Завтра я приду к тебе, честно-честно!
Мальчик-огонёк долго смотрит на него, а потом кивает. Блуждающий огонёк плывёт впереди, иногда останавливаясь и нетерпеливо помахивая Джону тонкой рукой. Уотсон следует за дрожащим светом, восхищённо разглядывая папоротниковый цветок, и не замечает, как в воздухе начинает пахнуть болотом. Свет перед ним резко исчезает.
- Эй! Где ты? - Джон оглядывается в синеватой темноте, делая широкий шаг вперёд и... уходит под воду с головой. Последнее, что он видит — это крупные пузыри, которые стремятся на поверхность, и бледно-зелёный шарик света, замерший над поверхностью воды с той стороны. А потом что-то дёргает его за ногу в чёрную водяную бездну и наступает тьма.
На качающейся поверхности чарусы в окружении ряски плавает цветок папоротника.
***
Земля Озёрного края полнится слухами. Как торфяные ручьи, сплетаясь единым потоком, впадают в могучую реку Иден, так старые легенды и поверья передаются из уст в уста, обязательно шёпотом, когда тени от свечи пляшут по стенам.
Вот уже много лет жители Карлайла рассказывают, что, если уйти в самое сердце леса, иногда можно встретить два блуждающих огонька, которые проносятся друг за другом, словно играя в салки. В день, когда зацветает папоротник, путник может услышать едва слышный детский смех.
А вы верите в сказки?
____________________________________________________________________________________
Примечания, если кто-то не в курсе:
Озёрный край - окрестности Карлайла, графство Камбрия, Великобритания. Карлайл находится на слиянии нескольких рек,в том числе и Иден, насчёт торфяных ручьёв я не уверен, но всё может быть.
Джек-с-фонариком, Джилл-палёный-хвост - разные названия блуждающих огоньков. Существуют поверья, что огонёк может как вывести человека из болот, так и явиться предвестником скорой смерти.Некоторые источники утверждают, что это души некрещённых младенцев, которые остались в междумирье в ожидании Судного дня, когда двери рая распахнутся для них.
Гриндилоу - водяная нечисть из легенд английского Йоркшира, болотно-зелёного цвета чудище с острыми рожками и длинными костлявыми пальцами. Эти опасные создания обожают пруды и озёра, где можно схватить ребёнка, беззаботно играющего чересчур близко к воде, и утащить его на дно.
Шотландцам Банши является как прачка, стирающая саван - предвестница скорой кончины.
Бугимен - монстр, воплощение детских кошмаров, который прячется в шкафу или под кроватью. Известен в Великобритании, Шотландии и Америке.
Фейри - в фольклоре германских и кельтских народов. прежде всего - шотландцев, ирландцев и валлийцев, общее наименование сверхъестественных существ.
ЧарусА - затянутая ряской и травой полянка, которая скрывает под собой глубокий водоём.
Автор: Koshka-matryoshka
Беты (редакторы): bestbest
Фэндом: Шерлок BBC
Персонажи: Джон Уотсон и кое-кто ещё
Рейтинг: PG-13
Жанры: Фэнтези, Мистика, AU, Мифические существа
Описание:
"Джон смотрит в её светлые прозрачные глаза и вспоминает рассказы о детях, которые однажды попали в страну эльфов.
Мама выглядит так, будто она оттуда и не возвращалась."
Посвящение: для друзей и тех, кому понравится.
Арт:смотреть
*** *** ***
«И сему провидению препоручаю я вас, дети мои, и заклинаю:
остерегайтесь выходить на болото в ночное время,
когда силы зла властвуют безраздельно.»
А. Конан Дойл, «Собака Баскервилей»
читать дальшеДалеко на севере Англии, в Озёрном краю, там, где торфяные ручьи лениво впадают в полноводную реку Иден, раскинулся маленький городок Карлайл.
Прозрачные почти до звона сумерки опадают на лес, укрывают его пронзительно-голубой вуалью с редкими блёстками первых звёзд. Любопытствуя, Джон запрокидывает голову к небу — тёмные веточки-пальцы складываются над его головой, сплетаются в узорчатый свод, переходя в массивные стволы-колонны. Он зябко ёжится, выдыхая маленькие клубочки белёсого пара и продолжает свой путь.
***
Джону семь — семь с половиной, я большой — и он подозрительно относится к сказкам.
Хотя их городок настолько странный, что поневоле начнёшь верить во что угодно.
Мать с мечтательным взглядом рассказывает о сидах и банши, о холмах Шотландии, запутавшихся в молочно-белых туманах, о родном Белсхилле, в котором по ночам слышен далёкий стук молоточков гоблинов. Странная Элизабет Ватсон, чудачка Элизабет — так её называют в городе за глаза, шепчутся за спиной, но мама не слышит их — она где-то далеко, в сказаниях Британских островов и хлопотах о своём цветочном магазине.
Джон смотрит в её светлые прозрачные глаза и вспоминает рассказы о детях, которые однажды попали в страну эльфов.
Мама выглядит так, будто она оттуда и не возвращалась.
Однажды, когда они идут с воскресной службы, соседский мальчишка Андерсон выкрикивает ей вслед «Сумасшедшая!», и Джон со всей яростью валит его на землю. Он довольствуется выбитым молочным зубом обидчика и оторванным рукавом рубашки, не понимая, почему мама грустно качает головой.
Их соседка, миссис Нортон, постоянно вспоминает чертей, особенно когда он задумчиво обрывает её фиалки— чтоб тебя черти унесли, Джон Ватсон! – свято веря в кару небесную.
А вот старик Джо Эванс не страдает набожностью, радуясь пятаку на выпивку.
Джону семь, и он не любит эльфов — остроухих и неправдоподобно хрупких на картинках книжки со сказками, не любит эти красивые, но странные лица. А фиалки он обрывает исключительно из любопытства — вдруг найдёт туфельку феи?
Мама говорит, что людям нужна вера в «добрых соседей», так на шотландский манер она называет фэйри.
А Джону кажется, что ей самой отчаянно хочется верить хоть во что-нибудь, в гномов или то, что её болезнь лечится. Он всё понимает, не маленький.
Юному Джону Ватсону так мало книг и простых рассказов, ведь всё хочется увидеть своими глазами, потрогать на ощупь. Он прогуливает школу и, вооружившись железным прутом, часами лежит в засаде, подкарауливая гриндилоу, а однажды видит у реки старуху — это ведь просто старуха, правда? - которая, бурча, полощет у реки бельё. Он опасливо проходит мимо, не замечая пристальных взглядов в спину.
Одним тёплым августовским вечером Джону надоедает слушать, как в своей комнате мама кашляет и вздыхает, ходит из угла в угол, скрипя половицами, и капает остро пахнущие лекарства. Дождавшись, когда она ляжет, он надевает любимый бежевый свитер, берёт пару конфет, припасённый с обеда сахарный рогалик и вылезает в окно, почти бесшумно падая в пышные кусты георгинов миссис Нортон. Ничего, он утром вернётся и всё поправит, правда же?
Он долго бежит по главной дороге, оглядываясь — не окликнет ли кто — и наконец выходит за пределы города, на пустыри, усеянные жёлтыми головками первоцвета, за которыми виднеется густой тёмный лес. По пути к лесу мелькают ржавые от торфа ручейки, прячась в заросли коричневого вереска — он стелется по земле, колышется и нашёптывает вслед Джону старинные истории этих мест. Где-то за лесом начинаются болотные топи.
Лес его не пугает - честно-честно, а палка просто так, да и нет тут никаких волков. Наверное.
Он идёт по узкой тропинке, петляющей между пушистых на ощупь ото мха деревьев, которая постепенно тает в высоких папоротниковых зарослей. Вот зачем он здесь. Папоротники.
Однажды мама рассказывала, что цветок папоротника обладает целительными свойствами, и сорвать его можно только раз в году. Джон не был уверен, что это тот самый день, но попытаться стоило.
Джон продирается сквозь кусты, отводя широкие листья маленькими ладошками, заглядывает в самую сердцевину расходящихся в стороны листков — а может, в этом ? Или вон в том? Или в следующем? - пока не понимает, что забрёл совсем глубоко. Ветки над головой теряют чёткость, накрывая его куполом. Становится холодно.
Ветки с сухим треском ломаются под ногами, но на любой звук он боится оглядываться. Джону кажется, что за ним шаг в шаг следуют зыбкие тени — чуть забудься, оглянись, и столкнёшься с ними нос к носу, глядя в глаза-дыры, а потом они раззявят свою огромную пасть и...
Джон на мгновение обмирает и припускает бегом. Так быстро он не бежал, даже когда старик Эванс рассказал ему про бугимена.
Впечатлённый баснями про огромные зубы и когти, Джон очень долго забирался на кровать, прыгая с разбегу на перину — с леденящим душу восторгом он подтягивал ноги выше, чтобы точно никакой бугимен не сцапал. Впереди маячит бледный свет, мигающий сквозь сеть ветвей, словно свечка на ветру.
Вот и Джон несётся навстречу свету, отмахиваясь от хлёстких веток и кустов, зажмуривается, перепрыгивая кочки, а темнота уже наступает на пятки, лижет стоптанные подошвы грязных ботинок, на которые налипли влажные травинки и пыль.
Силы на исходе, сердце бьётся в горле, и он забивается между корнями большого дуба, пытаясь успокоиться. В оглушительной тишине слышно, как лес тихо шумит ветвями над головой. Громко ухает сова.
Теперь ему действительно страшно. Так хочется обратно домой, сидеть на кухне за столом, накрытым потёртой клеёнкой в цветочек, шумно дуть на горячий чай — без сахара, потому что «э-ко-но-ми-я» – пока мама листает очередную книжку, тихонько напевая легенду о сиде Элис.
Джон зябко обхватывает себя ладонями и устало прикрывает глаза, когда вдруг лицо начинает щекотать неяркий тёплый свет.
На расстоянии вытянутой руки зависает светящийся жёлтый шарик, он даже привстаёт, чтобы получше разглядеть и охает: из шара, словно из сияющего мыльного пузыря, на него смотрят пытливые крошечные глаза.
Это же Джилл-жжёный-хвост!
Точнее, Джек, поправляет себя Джон и завороженно таращится на блуждающий огонёк: мальчик, на вид чуть старше самого Джона и не больше шести дюймов ростом; но руки его изящнее и длиннее, чем у обычных детей, а белая кожа матово светится. Вокруг маленького, слегка вытянутого скуластого лица вьются золотистые волосы, порождающие вокруг жёлтые искорки. А ещё он абсолютно голый.
- Привет,- шепчет Джон, - тебе не холодно ? - а потом добавляет, - у меня есть платок.
Джек-с-фонариком улыбается и отрицательно качает головой, когда Джон суетится и вместе с крошками вытягивает из кармана относительно чистый платок в крупную клетку. На уголке старательная, но кривая вышивка JW.
- Ты не такой, как рисуют в книжках, знаешь? Гораздо симпатичнее, - Джон засовывает платок обратно, а огонёк пожимает плечами, мол, ну, что поделать.
Мальчик задумчиво шарит в другом кармане и достаёт слегка помятые конфеты и рогалик, с которого почти обсыпался сахар.
- Хочешь? - Джон облизывает приставшие к пальцам сахаринки, но блуждающий огонёк смотрит ему в глаза, и где-то в затылке появляется щекочущее чувство, сливаясь в шелестящее «Есть — скучно». Слова тихо проносятся в голове, словно кто-то ворошит палкой кучку опавших листьев.
Джон довольно жуёт, не переставая спрашивать:
- Это тебе скучно, а я голодный. А ещё в книжках пишут, что ты душа, которая не попала в рай. Ты душа? - мальчик-огонёк снова пожимает плечами. «Не знаю».
- Наверное, тебе здесь одиноко? У тебя есть друзья? - и снова шелестящее «Нет».
Тогда Джон решается:
- А хочешь, я буду приходить к тебе сюда каждый день и мы будем играть? Хочешь со мной дружить? - Джек-с-фонариком радостно улыбается, взмывая выше и кружась вокруг мальчика волчком. Джон смеётся и поднимает руки:
- Хорошо, только после школы. Меня там учат писать длинные слова и складывать числа, - огонёк беззвучно фыркает и показывает всем видом, что это тоже ужасно скучно.
- Только вот найду цветок папоротника, ты видел такие? Он для мамы, чтобы она поправилась, тогда мы вернёмся в Шотландию... Стой, куда ты? - блуждающий огонёк срывается с места, резко петляя между тёмными стволами.
Джон спешит за ним, стараясь вовремя пригибаться и не удариться лбом о раскидистые ветки. Шар поворачивает влево и внезапно замирает над одним кустом. В самой сердцевине папоротниковых листьев тлеющим угольком горит маленький красноватый цветок.
- Ух ты! - Джон тянется и осторожно срывает длинный гибкий стебель. - А теперь ты выведешь меня отсюда? Завтра я приду к тебе, честно-честно!
Мальчик-огонёк долго смотрит на него, а потом кивает. Блуждающий огонёк плывёт впереди, иногда останавливаясь и нетерпеливо помахивая Джону тонкой рукой. Уотсон следует за дрожащим светом, восхищённо разглядывая папоротниковый цветок, и не замечает, как в воздухе начинает пахнуть болотом. Свет перед ним резко исчезает.
- Эй! Где ты? - Джон оглядывается в синеватой темноте, делая широкий шаг вперёд и... уходит под воду с головой. Последнее, что он видит — это крупные пузыри, которые стремятся на поверхность, и бледно-зелёный шарик света, замерший над поверхностью воды с той стороны. А потом что-то дёргает его за ногу в чёрную водяную бездну и наступает тьма.
На качающейся поверхности чарусы в окружении ряски плавает цветок папоротника.
***
Земля Озёрного края полнится слухами. Как торфяные ручьи, сплетаясь единым потоком, впадают в могучую реку Иден, так старые легенды и поверья передаются из уст в уста, обязательно шёпотом, когда тени от свечи пляшут по стенам.
Вот уже много лет жители Карлайла рассказывают, что, если уйти в самое сердце леса, иногда можно встретить два блуждающих огонька, которые проносятся друг за другом, словно играя в салки. В день, когда зацветает папоротник, путник может услышать едва слышный детский смех.
А вы верите в сказки?
____________________________________________________________________________________
Примечания, если кто-то не в курсе:
Озёрный край - окрестности Карлайла, графство Камбрия, Великобритания. Карлайл находится на слиянии нескольких рек,в том числе и Иден, насчёт торфяных ручьёв я не уверен, но всё может быть.
Джек-с-фонариком, Джилл-палёный-хвост - разные названия блуждающих огоньков. Существуют поверья, что огонёк может как вывести человека из болот, так и явиться предвестником скорой смерти.Некоторые источники утверждают, что это души некрещённых младенцев, которые остались в междумирье в ожидании Судного дня, когда двери рая распахнутся для них.
Гриндилоу - водяная нечисть из легенд английского Йоркшира, болотно-зелёного цвета чудище с острыми рожками и длинными костлявыми пальцами. Эти опасные создания обожают пруды и озёра, где можно схватить ребёнка, беззаботно играющего чересчур близко к воде, и утащить его на дно.
Шотландцам Банши является как прачка, стирающая саван - предвестница скорой кончины.
Бугимен - монстр, воплощение детских кошмаров, который прячется в шкафу или под кроватью. Известен в Великобритании, Шотландии и Америке.
Фейри - в фольклоре германских и кельтских народов. прежде всего - шотландцев, ирландцев и валлийцев, общее наименование сверхъестественных существ.
ЧарусА - затянутая ряской и травой полянка, которая скрывает под собой глубокий водоём.
@темы: Джон Ватсон, мои фанфики (джен), сказки
-
-
13.12.2013 в 20:12Спасибо! У тебя очень здорово получается писать! И арт замечательный!
-
-
19.12.2013 в 17:31